Спортсменам, которые занимаются единоборствами, хорошо известна эта поговорка – про грушу. Можно сколь угодно долго отрабатывать удары на мешке, но с живым противником все обстоит иначе, так как нужно не только уметь бить, но еще и уклоняться, а это под час гораздо сложнее.
Так же в принципе обстоит дело с любым конфликтом, в том числе и торговой блокадой. Вообще, санкционная война как вид карательной экономики институализировалась в начале прошлого века, когда Лига наций прописала в 16 статье своего Устава право применять коллективные экономические и военные действия против государства-агрессора. Кстати, тогда же было установлено и само понятие государства-агрессора. Эти законодательные акты перешли потом и в устав ООН.
Учитывая опыт прошлых конфликтов, санкции предполагалось вводить против экономически слабых стран, чтобы те выступали в роли груши и не могли дать сдачи. Иными словами, чтобы санкции не отразились на самом инициаторе, а принуждение к миру не привело к горячей войне. А так уже не раз бывало в истории.
Как все начиналось
В западном мире, пожалуй, впервые торговое эмбарго было введено Афинами в 432 г. до н.э. против города Мегары, что нанесло последнему тяжелый удар. Причиной так называемой Мегарской псефизмы (постановления) послужило стратегическое положение Мегар на перешейке, соединяющем южную Грецию (Пелопоннес), где господствовала Спарта, с остальной Грецией.
Мегары были в союзе со Спартой, преимущественно сухопутной державой, а лидер Афин Перикл стремился ее ослабить и отрезать от союзников за пределами юга Греции. Поводом же послужило то, что Мегары якобы укрывали афинских рабов и убили афинского посла (что мегарцы отрицали).
Опыт санкций Афины переняли у стран Ближнего Востока, но не смогли предвидеть, что это решение Афинской ассамблеи в конечном итоге приведет к изнурительной Пелопонесской войне (431–404 до н. э.) между Афинами (Делосский союз) и Спартой (Пелопонесский союз), которую Афины проиграют, после чего перестанут быть гегемоном Греции.
Опыт не учит
Карикатура. Премьер-министр Англии лорд Гренвилл читает императорский указ королю Георгу и его совету,
объявляющий Британские острова находящимися в состоянии блокады. BnF Gallica
Надо заметить, что санкции, которые применяются как альтернатива военным конфликтам, довольно часто приводят к горячим войнам. А если санкции вводятся против сильных игроков, они могут больше вреда принести самому инициатору санкций.
Так произошло во время Наполеоновских войн, когда гениальный полководец ввел запрет на торговлю с англичанами всем завоеванным странам на континенте (Континентальная система). В конечном итоге пострадали судостроение и другие отрасли промышленности самой Франции, зависящие от зарубежных рынков. А нарушение Россией континентальной системы привело к войне 1812 года, на которой и закончилось военное счастье Наполеона.
Вот другой пример. В 1827 году страны-союзницы Великобритания, Франция и Россия, не принимающие прямого участия в освободительной войне Греции против Турции, развернули свой флот у берегов Турции, чтобы блокировать поставки оружия и боеприпасов. И хоть военным было запрещено вступать в вооруженные столкновения, в конечном итоге все закончилось морским боем с полным разгромом турецкого флота. Мирные санкции закончились немирно, и так в истории будет повторяться часто.
Вернемся в 20 век и вспомним яркие примеры
В 1935 году, когда Италия вторглась в Эфиопию, против нее Лигой наций были введены официальные санкции, однако не все страны соблюдали запрет, и Муссолини победил в этой войне, что привело к отмене экономической блокады по причине ее неэффективности. Через год Германия вторгнется в Рейнскую область, и ей за это ничего не будет. Таким образом “закон груши” – мы бьем только слабых – продолжит свое действие.
История с разгромом американской базы в гавани Перл-Харбор тоже началась с односторонних санкций США против Японии. В 1941 году японцы заняли аэродромы во Французском Индокитае, в ответ на это Штаты запретили поставки нефтепродуктов страну Восходящего солнца. Коллапс экономики был неминуем, и Япония решила идти ва-банк и захватить богатые нефтью голландскую Ост-Индию (теперь Индонезию) и британские владения в Малайе. Именно для этого потребовалось нейтрализовать американский флот, и было осуществлено нападение на американскую военно-морскую базу. Чем в итоге все закончилось для Японии – мы знаем.
Если вспоминать период холодной войны, то как таковых санкционных блокад было не так уж много – ООН вводила санкции против управляемых белыми меньшинствами Южной Родезии (теперь Зимбабве) и ЮАР. В рамках политики сдерживания существовали односторонние торговые ограничения против СССР, что безусловно сказалось на советской экономике. В Южноафриканской республике именно экономическое давление привело к смене политического режима, правда, через 30 лет и вместе с разрушением прежней мировой политической системы. Белый режим ЮАР, бывший западным союзником в Холодной войне, не смог противостоять единственной оставшейся сверхдержаве и самоуничтожился.
Настоящая санкционная вакханалия началась с 90-х, когда двухполярный мир рухнул. Можно насчитать не менее 15 случаев введения санкций. Пострадавшими странами стали: Ирак, бывшая Югославия, Ливия, Гаити, Сомали и др. Так или иначе сами санкции не приводили к смене политического режима в этих странах (а 30 лет, как с ЮАР ждать уже никто не хотел), поэтому они сопровождались прямым военным вмешательством или организацией военных переворотов.
У коммерческих блокад есть три основных цели:
- принуждение к каким-либо действиям;
- истощение;
- смещение действующего правительства.
В любом случае, когда игра идет против небольших стран, хоть одна из этих целей достигается. И пусть в том же Иране (более 40 лет под экономическим давлением) или на Кубе (более 60 лет) смена политического режима не состоялась, экономическое развитие стран удалось существенно замедлить. То есть цель “истощение” – достигнута.
За это время стратегия и тактика введения санкций была отточена, появился такой термин как “умные санкции”, когда наносятся удары против конкретных политических деятелей, публичных лиц и компаний. У санкций есть два верных помощника – доллар и цифровизация. Оба инструмента позволяют до дрожи в коленях бояться вторичных санкций не только крупные корпорации, но и целые страны, даже такие как Китай (пусть и не до дрожи в коленях). Другими словами обходить торговые запреты становится все сложнее, механизм отслеживания нарушителей работает четко. Наказание “прилетает” практически мгновенно.
Россия – груша для битья?
Но опять-таки речь идет о мелких игроках – грушах для битья, сегодня же мы видим совсем другую игру. Россия – не Куба, не Ливия, не Иран, она гораздо значимее для мировой экономики, богата ресурсами, за плечами исторический опыт глобальных катаклизмов и сложившаяся культура неподчинения внешнему диктату.
Отсюда попытка сделать Россию мировым изгоем. Работает ли она? Конечно работает, но только на Западе. Однако потребуется немало времени, чтобы добиться каких-то ощутимых результатов, хотя бы в цели – истощение. А ведь есть Китай и остальной “глобальный Юг”, который уже устал от западной гегемонии. Как немецкие государства в 1812 не очень расстроились поражением Наполеона и быстро переметнулись в другой лагерь, так и большинство незападных государств выжидает, чем закончится нынешнее противостояние.
Хоть американцы уже отчитались перед миром, что цель изоляции России достигнута, пока данный результат не очевиден. Но очевидно другое – курс на дедолларизацию и развитие национальных платежных систем.
Сегодня мы видим беспрецедентное в современной истории пожирание экономики политикой. И тем удивительнее смотреть на то, как мир скатывается в средневековье, отказываясь от экономической рациональности в пользу политических амбиций одной страны, пусть и считающейся самой главной пока. Вопрос только в том, когда наступит психологическая усталость, и к чему она приведет. Может ли случиться так, что на смену экономической войне придет война настоящая, чтобы все закончить одним махом? Последние 30 лет показывают, что такое развитие событий вполне реально, но больно не хочется в это верить, и тем более делать такие предсказания.
